Племянник Бонифаций больше всего ждал капоэйру и танцовщиц самбы, почему-то именно эта часть моих воспоминаний больше всего привлекла юношеский интерес. Даже капоэйру, пожалуй, можно пропустить. Танцовщицы самбы – вот что вызывало пытливое любопытство путешественника! Надо честно признать, что они того стоят. Чтобы представить себе этих красавиц, можно сказать, что Наоми Кэмбелл просто бы потерялась на их фоне. А то, как они танцуют, не поддается описанию. Но самое замечательное было в другом.
После основного выступления, солистка спустилась вниз в зал, чтобы выбрать одного из зрителей и вывести его на сцену. Хотя такого прошлый раз они не делали. Красотка прошла между столиками, все дяденьки заметно приосанились, подобрали пузики и расправили плечики. Но она равнодушно прошла мимо ждущих глаз и трепетных лиц и направилась прямиком к… Бонифацию. Протянула руку и широко улыбнулась. Хорошо, что у мальчика хорошее воспитание – он не стал ломаться или застенчиво отнекиваться. Это был его звездный час! Девушки показали движения самбы, способный мальчик быстро все перенял и зажег на сцене с десятком красавиц. Я годилась племянником, но, увы, от волнительных эмоций заглючила фотоаппарат и не смогла сделать ни одного снимка этого звездного момента.
В машине, на обратной дороге, Бенни любовно рассматривал блестки на своей маечке, которые остались от прикосновений к карнавальным костюмам красавиц. Я так поняла, что майка стирке больше не подлежит. Когда я сказала, что во время прошлой поездки Михаил Юрьевич, увы, не удостоился такого внимания красавиц танцовщиц (хотя я думаю, он бы не отказался), Бенни, скромно потупив глазки, ответил: — Ну, я же молодой и красивый! Теперь Бенни – местная селебрити. Нас узнавали на следующий день и в аэропорту, и в самолете. Очень приятно, на меня тоже немножко попадают лучи славы.
САН ЛУИС
На следующий день мы летели на самое красивое место (по описаниям) в нашем маршруте. Вроде бы несложно, из Фос де Игуассу до Сан Луиса с пересадкой в Сан Пауло. Во всяком случае, так было указано в наших билетах. По прилете в Сан Луис нас должен был встретить представитель гостиницы и отвезти в эту экологическую красоту, потому что она расположена за 300 км от городка Сан Луис. Приключения начались с того, что в аэропорту мы узнали, что наш рейс отменили и нам выписали новые билеты Фос де Игуассу – Куритиба – Бразилиа – Имретиз – Сан Луис. За оставшиеся полчаса я ухитрилась зарегистрироваться в местной телесети, оплатить ее услуги и отправить письмо в гостиницу об изменениях. Бразильские самолеты похожи на рейсовые автобусы – они останавливаются в каждой деревне, высаживают часть пассажиров и забирают других. Может быть, это и правильно для самих бразильцев, но четыре взлета и посадки привели к тому, что я еще и оглохла на одно ухо.
Когда мы вышли в Сан Луисе с надеждой, что осталась только самая легкая часть пути, оказалось, что проблемы собственно только начинаются. Нас никто не встретил. Кроме того, никто не говорил по-английски. Аэропорта как такового нет, скамейки для ожидания находятся на улице. Интернет не работает, так что посмотреть, куда и как ехать я не могу. Обменников и банкоматов нет. Но мы не привыкли отступать, а бразильцы оказались милейшими людьми. Общаясь поочередно с разными людьми (при этом они говорили строго на португальском, а я на английском), я нашла человека с веселым именем Франсишку, который знал эту гостиницу и организовал нам машину. Он был милый и трепетный, и полчаса пока мы ждали машину, он нас опекал и общался с нами. Мы мило провели время, болтая на португальско-английском. Предложенные мною деньги за его помощь, он категорически отверг, и я поняла, что не перевелись еще благородные доны Педро на бразильской земле.
Потом мы долго-долго ехали. Дороги хорошие, деревни бедные и убитые, люди в основном сидят на стульчиках и скамеечках. Бенни был счастлив, потому что он четко осознал, что явно в одной из прошлых жизней был бразильцем, поэтому юноша наслаждался возвращением на Родину. Я же убедилась, что ни в одной из прошлых жизней я тут не была, поэтому просто с любопытством рассматривала окрестности. Самое потрясающее – это закат, я такого никогда еще не видела. Я ехала и мечтала снять на камеру, переживая только, что моих способностей не хватит, чтобы это передать эту нереальную красоту. Деревни, через которые мы проезжали, пугали своей убогостью и грязью. Во многих домах нет даже дверей, но зато в каждом из них есть телевизор.
Вечером в деревне на улицах практически не видно людей, зато в каждом доме светится телевизор, видно как люди сидят в пустой комнате на диване или на полу перед телевизором. Понятно становится популярность бразильских сериалов — без них им не выжить. На окраине очередной деревни, когда я печально подумала о том, какая же здесь беспросветная нищета и как же можно жить в такой грязи, водитель вдруг остановился и бодро сказал: «Приехали!». Как оказалось, наша эко-гостиница расположена в самом центре бразильской деревни. От «эко-шале» (как они именуют нашу хибарку) я многого не ожидала, поэтому можно и не описывать. Но вот поход в ресторан гостиницы – это отдельное удовольствие. Сначала нужно идти по территории гостинички, потом выйти за ворота, потом пройти по улице мимо стада коров, осторожно обходя их продукты жизнедеятельности, и только потом ты попадаешь в ресторан. Честно признаю, что сам ресторан неплох — на берегу реки, симпатичные фонарики и дорожки, беседки и деревянные столики. Вот такие качели бразильских впечатлений.
Несколько дней в описании путешествия пришлось пропустить, поскольку события в Бразилии, как я поняла, идут по нарастающей. Сейчас 6 утра, я лежу в гамаке (вернее, судорожно пытаюсь не вывалиться из него) где-то в бразильской глубинке, в центре настоящей бразильской деревни. Это мы добрались до эко-гостиницы Enchаntes de Nordeste. Сайт гостиницы сулил чудесное место, красоту и тишину природы. В действительности всё оказалось иначе — громко кричат петухи, тарахтят тракторы, чадят мотоциклы, что-то орут задорные бразильские тетушки. Но всё по порядку, потому что между походом в джунгли и гамаком в деревне произошло еще много всего … разного. Мой личный итог — я по-прежнему хромаю, еще сильнее болею, чешусь от множественных укусов на сафари, и вдобавок еще и глухая на одно ухо. Давно я так весело не путешествовала. Бенни утешает, что всё это пустяки, главное – красота-то какая! Ах, эти уста младенцев…
БАРАНЬЕРАС
Главная часть нашего путешествия – это национальный парк Ленкойс Мараньенсес. Мы вчера мы до него, наконец, добрались. Поездка в парк напоминает Кэмэл Трофи — целый час мы тряслись в джипе, стараясь не выпасть на ухабах и ловко увернуться от хлещущих веток. Дорога пролегает по лесу из невысоких деревьев и плотного кустарника. Добравшись до исходного места, мы поднялись в гору, и тут открылся совершенно инопланетный пейзаж. Многокилометровые просторы белых песков, переливающихся разными цветами в зависимости от солнечного освещения, с дюнами высотой в несколько десятков метров и глубокими синими или зелеными озерами. Говорят, что пески и лагуны постоянно перемещаются под воздействием сильных ветров, поэтому в Ленкойcе каждое мгновение неповторимо, каждый пейзаж уникален и недолговечен. Перемещения лагун, понятно, за такое время увидеть было невозможно, но следы от ног исчезали на глазах. Так что охотно верится в постоянное перемещение. Ощущение инопланетности еще возникает от того, что песчаные поля находятся на возвышении посреди плотного зеленого леса, как будто блюдце с высокой окаемкой стоит на зеленом столе. Таких озер здесь более десятка, мы побывали только на одном Lago Bonito. Но описывать эти места бесполезно, нужно просто смотреть.
На экскурсию мы ездили с милейшей парой из Франции и двумя японками из Фукусимы. Кабальеро Бенни был галантен и помогал дамам при малейшей возможности. Дамы смущались, рдели маковым цветом и к концу поездки смотрели на Бенни почти влюбленными глазами. Японки рассказывали о своих переживаниях, говорили о том, что было очень страшно. Я решила, что с нас достаточно эко-проживания и мы переехали в нормальный отель.
Переезд напоминал легкий ужастик с элементами экстрима. В 7 вечера здесь абсолютно темно и уже видно звезды. В гостинице на ресепшене сидит одинокий охранник, который не говорит по-английски, здесь это почти традиция. Вваливается странная парочка (это я и Бенни), и дамочка хриплым прокурено-пропитым голосом что-то говорит на иностранном языке. Охранник напрягается, пытается понять, потом старается то предложить нам ключ, то показать дорогу в ресторан. Затем поняв, что мы хотим чего-то другого, он начал опрашивать проходящих постояльцев, не знает ли кто-нибудь английского языка. Один товарищ знал, и он, немного волнуясь, с успехом исполнил роль переводчика. Охранник повеселел, потому что странные люди оказались потенциальными клиентами на 3 ночи.
Все решилось благополучно и мы теперь в новом отеле. Единственно, что немного смущает – это потуги местного повара на высокую кухню, с легким оттенком китайской гастрономии. В итоге, у тебя на тарелке странное сочетание продуктов по принципу «ты ешь не что, что думаешь, что ты ешь». Бенни вчера съел, как он был уверен, жареную картошку, что впоследствии оказалось жареным бананом. Есть это практически невозможно, хочется попросить кусок колбасы. Но зато бассейн просто роскошный.
Мой личный итог: помимо того, что было, добавился еще ларингит и я потеряла голос. Я всё больше себе напоминаю героя из книжки Носова «Незнайка на Луне», который страдал всеми возможными болячками, только никак не могу вспомнить его имя.
Квадроциклы
Сегодня был день легкого экстрима – мы ездили по пескам на квадроциклах. Первое испытание – это обучение вождению такой довольно серьезной игрушки, при этом обучение проводилось на португальском языке. Мы с моим инструктором были равны в лингвистике – я знаю на португальском одно слово «обригадо» (то есть, «спасибо»), он тоже одно слово – «ок». Инструктаж и обучение шло в течение примерно часа и всё это время мы живенько общались. Он говорил на своем языке, я на английском и ничего, разобрались во всем и остались довольные друг другом. Экстрим предполагал помимо езды на песке, еще и преодоление серьезных водных преград, тоже приличное испытание. Но носиться по дюнам очень понравилось, тем более в этом месте никого не было, кроме орлов, шести цапель и несметной тучи каких-то симпатичных белых птичек. Еще деловито куда-то пробегал черный поросенок, и это было абсолютное сюрреалистическое впечатление – пустыня, дюны, и маленький одинокий поросенок. Единственно, что огорчает – это нанесенным нам эстетический урон. Зимнее палящее бразильское солнце сделало нас Бонифацием похожими на таджикских укладчиков асфальта – характерный загар «руки по локти и ноги по колени» несколько смущает теперь при походах в бассейн. Остальное — это просто восторги.
Сан Луис
Сегодня сбежали из нашего а-ля «турецкого курорта» в столицу региона – Сан Луис. Аэропорт произвел самое скромное впечатление и мог принадлежать самому захолустному городку. Но как оказалось, Сан Луис был основан в 1600 году, в городе живет около миллиона жителей, и старая часть города находится под защитой ЮНЕСКО. Нам захотелось на это посмотреть, и мы уехали на день раньше. И город того стоил, мы весь вечер бродили по пустынным улочкам. Сегодня было воскресение и народа практически не было. Вернее, весь народ был на тусовке. Но это стало понятно только тогда, когда мы дошли до тусовочных мест. На улицах и на небольших площадях было много подростков, которые, конечно же, играли в футбол. Босиком. Несмотря на охрану Юнеско, историческая часть производит впечатление, что недавно закончилась бомбежка и пожары и пацаны выбежали «быстренько» поиграть в футбол, а мужчины – попить пива, пока не началась следующая атака. Даже строительные леса, возведенные около некоторых домов, кажутся уже частью исторического пейзажа – настолько они старые, проржавевшие.
Тусовки очень веселые. Гремит музыка, столики расставлены на узких улочках, народ стоит кучно и плотно. Сначала в эту плотную жизнерадостную массу страшновато внедряться, потом оказывается, что народ милейший, доброжелательный и улыбчивый. На набережной установлена большая сцена и люди собираются на концерт. При этом практически каждый несет с собой пластмассовый стул или табуретку. Очевидно, действует принцип «музыка – наша, стулья – ваши». Ночью улетаем в Рио де Жанейро. Рейс, как здесь и положено, задержали, и мы сидим в ожидании. На регистрации почему-то спросили телефон и имя родственников. На мой изумленный вопрос «Зачем?», служащий уклончиво ответил: «Так надо!» Осталось непонятно, почему это не «надо было», предыдущие перелеты.
РИО ДЕ ЖАНЕЙРО.
Рио де Жанейро нельзя описать. Рио надо видеть, чувствовать, слышать. Гремучая смесь реально опасности и неудержимой радости. Тебя постоянно предупреждают, куда нельзя ходить и чего нельзя делать. Толпы полицейских на знаменитом пляже Копакобана в центре города. И толпа людей на том же пляже, которая пришли посмотреть на бой без правил между двумя крутыми бойцами. Огромный помост для боя, который соорудили на пляже за одну ночь, и который так же стремительно исчез за следующую. Шторм, который разыгрался за полчаса и гигантские волны, которые стремились смыть как помост, так и зрителей. И зрители, которые не обращали никакого внимания на свирепость природы и продолжали веселиться. Знаменитая статуя Христа на вершине горы, которая исчезала в густейшем тумане. А если подняться к статуе наверх, то можно было наблюдать удивительную картину. Густой туман скрывал город бесповоротно, но если ветер разрывал в каком-нибудь месте ненадолго облака, то в образовавшееся окошко можно было видеть Рио, лежащий у подножия. И тогда ты начинал казаться сам себе небожителем, который через дырочку в облаках наблюдает за суетливой жизнью простых смертных. Рио нельзя описать. Рио надо видеть.
